Сегодня в нашей рубрике «Наши соотечественники в Нидерландах» хотим вас познакомить с пермской художницей Светланой Тюриной, которая уже четверть века живёт в Амстердаме.
Источник: «Русский мир», Сергей Виноградов, 18.06.2020
«Я – агент влияния, влияю русской культурой»
Медвежонок Борис очень не любил чистить зубы, но, поняв, чем это чревато, подружился с зубной щёткой. Во многих странах Европы эта история хорошо известна детям и их родителям, потому что Борис улыбается во весь зубастый рот с обложек книг в десятках стран Европы и мира. Придумала, написала и нарисовала историю про Бориса пермская художница Светлана Тюрина, которая уже четверть века живёт в Амстердаме.
Русская школа живописи позволила художнице раскрыться не только в иллюстрации детских книжек, но и в большой живописи. В Нидерландах её называют художницей, посредством кисти и красок раскрывшей душу местных женщин. А в Чикаго вот-вот откроется гостиница, оформленная в стиле живописи Светланы Тюриной, вдохновлённой пушкинской эпохой.
Рисунок вместо слов
Светлана Тюрина родилась в Перми в семье, далёкой от творчества. В раннем детстве отец, рано умерший, вручил дочери бумагу и кисть, чтобы чем-то увлечь. Увлёк на всю жизнь. «С детства я чувствовала какую-то особенность в себе, и мне было понятно, что у меня будет какая-то особенная, интересная жизнь, – рассказывает художница “Русскому миру”. – Сколько себя помню, у меня всегда была склонность к фантазиям, каким-то видениям. В общении со сверстниками у меня были трудности, и когда я начинала пересказывать им свои фантазии, дети от меня разбегались. Но когда я начинала рисовать, отношение ко мне резко менялось, и я становилась королевой. Можно сказать, я социализировалась через рисование, это был мой язык общения».
По воспоминаниям Светланы, за эту погружённость в рисование ей многократно «прилетало» и дома, и в школе. Мама-инженер требовала успеваемости, а жизнь дочери зачастую ограничивалась альбомным листом. После окончания школы Светлана отправилась в училище получать профессию учителя черчения и рисования и впервые оказалась в среде единомышленников.
В поисках себя и новых эмоций Светлана переехала сначала в Новгород, потом в Ленинград, а затем поступила в Московский полиграфический институт. Рисовала плакаты, оформляла книги. Нарабатывая ремесло, поняла по отзывам, что лучше всего у неё получается изображать людей и их эмоции.
Борис из Амстердама
Поворотом в судьбе Светланы Тюриной стала встреча с будущим мужем, польским фотографом. В 1990-е годы пара переехала в Нидерланды. «В первый же приезд я получила заказ от голландского журнала и заработала себе на билет, – вспоминает художница. – Вскоре я познакомилась с хозяином швейцарского издательства, который был чехом. В этом издательстве вышли мои первые две детские книжки – про собачку и медвежонка, который не любил чистить зубы. Как они получились? Я начала рисовать истории про них и подумала, почему бы не добавить текст».
Книга про собачку выдержала несколько переизданий и была переведена на пять языков. А стоматологическая история медведя Бориса стала интернациональным хитом и сегодня издана на тринадцати языках. Спустя 20 лет книга продолжает приносить автору солидный доход, а комплименты и благодарности за Бориса художница и сегодня получает из всех уголков планеты. «Мне прислали видео, на котором мою книгу выбрали для чтения больным детям в Англии», – не без гордости произносит Светлана.
Почему Борис? Потому что автор – русская, помнит об этом и не прочь это подчеркнуть. Но не только. «Некоторые спрашивают – это из-за Бориса Ельцина? – говорит художница. – Да нет, конечно. Я сама Борисовна, папу моего звали Борисом. А медвежонка выбрала ещё будучи беременной, мне подумалось, что ребёнок сидит у меня в животе, как в берлоге. Кстати, второе имя у моей дочери Михалина. Если бы родился мальчик, назвали бы Михаилом».
Понять голландскую душу
Успехи Светланы привели к сложностям в семейной жизни, и супруги расстались. Желая доказать, что успех – не случайность или везение, она прекратила карьеру детского писателя. «Рисовать книжки оказалось довольно просто, и я захотела вдруг чего-то трудного, – рассказывает Светлана. – И тут я вспомнила о том, что в России начала изучать академическую живопись, но не окончила. Рассматривая в галереях и музеях пейзажи и портреты, мне казалось, что писать так безумно трудно. И я с головой ушла в академическое образование».
Пошла на курсы, часами просиживала в библиотеках, изучала анатомию, рисовала натурщиц, познакомилась с художниками. «В Нидерландах сейчас отсутствует школа академического рисования, все фигуры были выброшены, – вспоминает художница. – Я узнала, что их сохранил один музей и добилась разрешения приходить туда ежедневно. Я просидела там два года с карандашом и красками».
Сидела бы ещё, но поняла, что выросла. «Я нашла язык красоты, который не оставляет людей равнодушными, – уверена Светлана. – Мои картины стали выставлять в галереях, заказывать ещё. Когда работы нужны, это очень вдохновляет. Одна из моих больших картин была выбрана для размещения в здании местных властей, что-то вроде нашего горисполкома. Работа вывешена в зале для заседаний, на ней изображена женщина, которая протягивает руку опустившемуся мужчине. Очень горжусь тем, что моя картина уже два года висит в этом зале, где заседают высокие чины. Я шучу, что превратилась в агента влияния и влияю на местную власть посредством русской культуры».
Страсть к путешествиям и новым эмоциям привела художницу в Кению, где она писала портреты воспитанников детского дома, расписывала паруса яхт и даже создала карту местности, ставшую популярным сувениром для туристов. «Я сделала африканскую выставку в Нидерландах, она имела успех, но я поняла, что тема специфическая и откликается в душах далеко не всех голландцев, – рассказала она. – Если я хочу понимания, то нужно рисовать местных жителей».
И тогда она открыла для себя мир голландских женщин. В силу национальных особенностей местные женщины очень сдержанны, строги и экономны. «А я решила их раскрепостить в своих работах и создала серию женщин в национальных голландских костюмах, – говорит Светлана. – Но они утопали в цветах и падали в маки, заламывали руки в порыве страсти. Успех был грандиозным, женщины подходили ко мне со слезами: “Да-да, мы такие, вы изобразили мою душу”».
А вот успех в США Светлане Тюриной принесла не голландская, а русская женщина. Одну из её картин увидели представители известного дизайнерского бюро, которое оформляет гостиницу в Чикаго на 500 номеров. «На картине изображена девушка с причёской пушкинской эпохи, которая сидит в расслабленном положении и как будто дышит чистотой, – говорит художница. – Моя картина будет главным произведением в отеле. Её будут печатать на шторах и подушках, во всех пятистах номерах будет моя героиня. Американцы назвали её принцессой сна».
Русской кистью, уральскими словами
– Людям сейчас, как никогда, нужна красота, – уверена Светлана. – Вокруг столько грязи, я по мере сил стараюсь с ней бороться. Знаете, мне помогает русский дух, который сидит во мне и тянется к чему-то прекрасному. В Нидерландах множество замечательных художников, но, если говорить об иллюстрации, их работы объединяет зацикленность на форме, холодность, отсутствие живости. Меня же мои преподаватели и коллеги научили тому, как оживлять лист бумаги, потому что это и есть искусство. Русским этого не нужно объяснять. Я чувствую, что принесла эту традицию сюда, и она работает. Это очень важно. Работа убедила меня в том, что на художнике лежит огромная ответственность по воспитанию будущих поколений.
Своё родное «будущее поколение» – дочь – Светлана старалась воспитывать на лучших образцах русской культуры. Рассказывала сказки, пела с ней русские песни, водила в русскую школу. «Я хочу сказать, что дети, оторванные от культуры своих предков, – это трагедия, – говорит художница. – Случается так, что они и здесь не приживаются, потому что родители другие и воспитаны они по-другому, и в Россию вернуться не могут. Одни запросы в домашних стенах и другие – на улице. В нашем случае всё это сильно повлияло на формирование дочери».
Сейчас мать и дочь разговаривают между собой только по-русски, иногда даже спорят, например, о процессах в Европе и мире. Дочь придерживается политического мейнстрима, а мать отстаивает общечеловеческие ценности, подчас крепким уральским словцом. Но из-за того, что спорщики любят друг друга, спор всегда кончается чаепитием и рассматриванием новых картин.